Зачем скрывать любовь - Страница 31

Он накинул свою рубашку ей на плечи и принялся медленно застегивать. Она сидела на ней как платье, только большего, чем нужно, размера.

Зверь внутри его одобрительно зарычал.

– Ты мне ответишь? – тихо спросил он, закатывая рукава, свисающие почти до ее колен.

Кэтрин сглотнула и подняла на него глаза. Он обратил внимание, что они опять изменили цвет, став зеленее, – значит, она возбуждена. Что ж, отлично. Он боялся, что уже никогда не сможет заняться с ней любовью, не думал, что их дальнейшие отношения это позволят.

Кэтрин покачала головой и выдохнула.

– Он сказал, что сможет мне помочь, – наконец произнесла она.

Она отошла в сторону, и Лука с удивлением смотрел на эту женщину в его рубашке и испытывал странные чувства. Он не желал себе их объяснять, понимая, что теперь они стали частью его жизни, как, например, свет.

– А тебе была нужна помощь?

Кэтрин закусила нижнюю губу, и он подумал о том, как она прикасалась бы ими к его плоти, но заставил себя отвлечься.

– Моя мама растила меня одна, – продолжала Кэтрин, и Лука удивленно моргнул.

Он не представлял, что она ему скажет, но не ожидал ничего подобного… простого и очень обыденного.

– Она не была замужем и не хотела иметь ребенка, но оказалась беременна. Мужчина сразу бросил ее и уехал из страны, чтобы не воспитывать ребенка, который не был ему нужен.

– Он большой оригинал.

Кэтрин улыбнулась:

– Не знаю. Мы никогда не встречались.

Она подошла к кровати и села, поджав под себя ноги. Рубашка легла вокруг пышной юбкой. Внезапно у него появилось желание пожалеть ее, защитить – пусть даже от этой истории, которую она вынуждена ему рассказывать.

– У мамы были большие планы и мечты, – помолчав, продолжала Кэтрин. – Она много работала, чтобы добиться того, чего достигла. Она мечтала о красивой, обеспеченной жизни, а получила ребенка, которого надо воспитывать, забыв обо всем, чего сама желала.

Она говорила так, что у Луки сжалось сердце. Он невольно нахмурился и потер рукой челюсть:

– Воспитание ребенка – это тоже жизнь. – Он пожал плечами.

Кэтрин бросила на него суровый взгляд:

– Мама много работала в сфере финансов, после моего рождения она не могла оставаться в офисе столько, сколько требовалось. Оставив работу в банке, мама не могла больше позволить себе помощницу, ей приходилось справляться самой. – Кэтрин сложила руки перед собой и вздохнула. – Сколько я себя помню, мама всегда работала. Не на одной работе, и все для того, чтобы я ни в чем не нуждалась. Ей приходилось делать то, что отказывались делать другие, например, убирать дома, ползая на четвереньках, чтобы у меня все было, и тем не менее я всегда оставалась ее самым большим разочарованием.

Лука понимал, если он постарается перебить Кэтрин и попытается обсудить с ней рассказанное, она сразу замкнется и замолчит, но в то же время у него появилось огромное желание поговорить с ней об этом, он не знал, откуда взялось это чувство, но был уверен, что обязан это сделать. Возможно, к этому подталкивало выражение ее лица, плотно сжатые губы, темно-серый, словно грозовое небо, цвет глаз. Он промолчал, лишь встал, отбросил полотенце и надел брюки. Затем, встав перед ней со скрещенными на груди руками, стал ждать.

Кэтрин тяжело перевела дыхание.

– Мама хотела, чтобы я тоже занималась финансами и работала в банке. Она всегда мечтала об этом сама и могла многому меня научить, ее опыт позволил бы мне быстро добиться успеха.

– Насколько я понимаю, это называется реализация своей мечты через ребенка. Не самый лучший способ воспитания.

Кэтрин нахмурилась:

– Проблема не в этом. Мне никогда не давалась математика. Мама сама со мной занималась, но все было напрасно. У меня не получалось думать как она, мозги просто отказывались работать так, как у нее.

– Ну я тоже не могу думать как мой брат, – мягко заметил Лука. – И тем не менее вдвоем нам удается многое, мы прекрасно управляем большой компанией.

– Это другое, – настойчиво сказала Кэтрин. – Я чуть не покончила с собой, когда проходила курс начальной экономики. Каждый день по многу часов я занималась, но все без толку. Потом я поступила на курс делового администрирования, потому что мама считала этот путь для меня единственно возможным, чтобы добиться чего-то в будущем. – Кэтрин опять вздохнула и поджала губы. – Учеба была для меня пыткой. Я много занималась, но все же недостаточно для блестящего результата.

Она покачала головой и принялась разглядывать руки. Сердце его сжалось от того, какой маленькой и испуганной она сейчас выглядела. Больше чем когда-либо ее хотелось прижать к груди и успокоить. Это чувство, словно пуля, врезалось в грудь и причиняло боль. Он внезапно понял, что никогда не видел ее такой. Она всегда выглядела как уверенный в себе боец, появлялась на работе с высоко поднятой головой, уверенным взглядом. Ему в голову не приходило, что ей, как никому, необходима защита.

Кэтрин поймала его взгляд:

– А потом я встретила твоего отца.

Лука переступил с ноги на ногу и неожиданно понял, что с трудом сдерживает эмоции. То, что сейчас происходило в его душе, можно было назвать одним словом – неразбериха. Все перепутал ось, смешалось, и Луку это совсем не радовало.

– О да, – усмехнулся он. – В приемной врача, я помню. Именно там зародилась ваша дружба. Единственная, насколько я знаю своего отца.

– Ты просил меня все рассказать. Можешь задавать вопросы.

Лука боялся говорить, боялся разрушить доверительность момента и придать ему совершенно другую тональность. Он решил, что будет лучше просто выслушать Кэтрин и все обдумать позже. Поэтому он лишь сделал быстрый жест рукой, призывая ее продолжать.